Корреспондент: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели! В эфире – очередной выпуск рубрики «Встречи в Сеуле». У микрофона Юлия Тихонравова. Сегодня у нас в гостях Софья Кузина из Иркутска. Здравствуйте, Соня!

Софья Кузина: Здравствуйте!

Корр.: Расскажите, когда вы приехали в Корею, чем занимаетесь здесь?

С.К.: Я приехала уже больше года назад – это было в прошлом году в феврале, перед началом учебного года. Я приехала сюда, конечно же, учиться, но учить уже не корейский язык, а современную корейскую литературу – это моя нынешняя специальность. Я учусь в университете Ёнсе, помимо этого я успеваю поездить, посмотреть страну, пообщаться с людьми, понять, что такое Корея, чем дышит, о чем думает, чтобы в дальнейшем заниматься переводом корейской литературы на русский язык.

Корр.: Давайте остановимся на вашей специальности – современной корейской литературе. Расскажите о ее специфике. Помимо этого у вас, наверное, была история корейской литературы – если можно, расскажите и о ней вкратце тоже, поскольку в России корейская литература мало известна – как древняя, так и современная. Может быть, расскажите о наиболее ярких произведениях?

С.К.: Дело в том, что я сюда приехала без какого-либо начального образования, посвященного именно корейской литературе, но, тем не менее, успела понять, что в так называемое понятие «современная литература» входит период с 1910 года по нынешнее время. Основное внимание, в частности, в университете Ёнсе, да, я думаю, и в других университетах, уделяется периоду японского колониализма и всему, что было написано в это время. Особенность этого периода – это то, что корейские писатели вынуждены были писать на японском языке. В дальнейшем это переводилось на корейский язык, поэтому в процессе изучения современной корейской литературы, в частности истории этого периода, большое внимание уделяется роли японского колониализма – и многие произведения посвящены именно этому. В России практически ничего не известно о корейской литературе, в отличие от японской и китайской литературы – это действительно факт, который не стоит отрицать. Есть, конечно, переведенные произведения, но это в основном относится к древним произведениям.

Корр.: Исторические какие-то вещи...

С.К.: Исторические повести, да. Или, например, «Сказание о Хон Гиль Доне», который хорошо известен специалистам по Корее. Это такой аналог Робин Гуда. Или «Сказание о верной Симчхон» или «Сказание о Чхунхян» - такие произведения у нас переведены, а вот из современной литературы практически ничего нет, поэтому я хочу заняться переводом, чтобы люди узнали корейскую литературу и стали ее читать.

Корр.: В последние десятилетия было создано что-то действительно крупное и известное?

С.К.: До настоящего момента мы занимались произведениями, написанными в период с 1910-го и до 60-х годов 20 века. То есть с литературой последних десятилетий я не очень хорошо знакома. Но знаю, что в Корее очень был популярен, особенно лет пять назад, автор по имени Ли Мун Ёль – он писал в 60-е годы и писал он о насущном, так скажем. Одно из его самых известных произведений, переведенных на многие языки мира – это «Наш искаженный герой», может быть, кто-то из читателей слышал о нем. Это книга про то, чтобы не возводить себе кумиров, так скажем. Те люди, в которых мы верим и считаем героями – это на самом деле не те люди, в которых можно верить и за которыми можно идти. Что я могу сказать о произведениях, которые были написаны в последнее время... – я их читала не в процессе учебы, а посещая какие-то курсы, связанные с переводом, - можно сказать об открытии сексуальности, эротизма в корейской литературе, то есть тех тем, которые раньше были закрыты, иносказательно эти моменты передавались, а сейчас можно встретить даже очень откровенные сцены. В период японского колониализма у корейской интеллигенции появилась возможность ознакомиться с европейским искусством, с европейской литературой и научиться совершенно другим жанрам написания тех же самых романов. Поэтому в 20-е, 30-е, 40-е годы начали появляться произведения, близкие европейским по духу. Что же касается периода Чосон, то считалось высшим «писком» писать иероглифами, потом это переводилось на «хангыль» (корейский алфавит – прим. корр.) для простого люда. Большинство, мне кажется, произведений того периода посвящено все-таки верным женам, верным сыновьям, верным дочерям, то есть, как и сейчас, так и тогда, в Корее существует культ семьи, и все вокруг этого вертится.

Корр.: Как вы считаете, подобная проблематика может быть интересна российскому читателю?

С.К.: Я бы хотела, чтобы это стало интересным, потому что Россия сейчас находится в поиске каких-то идеалов, которых у нынешнего поколения нет – создается такое впечатление. Поэтому мы находимся в растерянности – куда мы идем, что мы делаем, что мы ищем, чем нам заняться. Хотелось бы, что бы мы так же, как корейцы, берегли свои традиции, так же трепетно относились к культу семьи, хотелось бы, чтобы и в России было меньше разводов и так далее...

Корр.: Вы считаете, что источником таких сдвигов могут быть корейские романы?

С.К.: Я думаю, что это может послужить каким-то толчком для того, чтобы просто иначе взглянуть на этот мир, на наше общество, подумать, почему бы и нам не попробовать пожить так же. Ничего нет плохого в корейской привязанности к семье, на самом деле. И я думаю, что воспитание человека во многом зависит от того, что ты получил в семье, что ты получил от родителей, как ты относишься к своим родителям. Я хочу сказать, что в Корее не такое количество домов престарелых, как в России, и система социального обеспечения пенсионеров не так развита, как в России или других европейских государствах, потому что попечение о родителях полностью лежит на детях. И дети считают само собой разумеющимся помогать родителям.

Корр.: Как у вас проходит процесс обучения в институте? Вам приходится читать все, что вы проходите, или вы ограничиваетесь краткими выжимками? Иностранцу тяжело прочесть такой объем литературы, который требуется читать корейцу при обучении на вашем факультете.

С.К.: Хочется заметить, что в последнее время в университете Ёнсе, в котором я учусь, приток иностранцев увеличился, и в связи с этим стали появляться предметы, которые рассчитаны именно на иностранцев. Поэтому преподаватель немного упрощает свой курс, немного подходит с другой стороны, чем если бы он преподавал у корейцев. Поэтому произведения выбираются не самые длинные, то есть ты успеваешь прочитать их к уроку. Другое дело, что ты читаешь их не так подробно, невозможно успеть прочитать это со словарем. Иногда ты только улавливаешь мысль, сюжет, а детали всплывают уже на уроке, когда мы разбираем это произведение. Но я думаю, что это понятно, потому что мы – иностранцы. Еще в Корее большую помощь в обучении оказывает Интернет. Мало того, что ты сам прочитал это произведение, так ты можешь еще прочитать в Интернете какую-то критику, выдержки об этом авторе, какую-то информацию – ее много, она доступна. То есть что ты сам не уловил в этом произведении, ты можешь уловить именно из этой критики – основную идею, какие-то детали. Потом разбор произведения идет еще на уроке, поэтому, если ты не спишь, если ты хочешь учиться, то уходишь с урока и что-то у тебя появляется новое в голове. У нас система такая: в неделю я прослушиваю три лекции - по три часа каждая. От одного занятия до другого я должна прочесть 20-30 страниц в среднем. Иногда бывает больше, иногда бывает меньше, но если это какая-то научная работа, то, конечно, это сложнее, попадаются термины, и там нужно не просто уловить сюжет, а читать со словарем.

Корр.: У вас бывает свободное время, досуг?

С.К.: У студентов магистратуры досуга бывает даже больше, чем уроков. В Корее очень много интересных вещей, которыми можно заняться. Так как я очень люблю кино, то мы с друзьями часто ходим в кинотеатры, хотя там не очень удобная система – сбоку идут титры на корейском, звук – на английском – в голове получается путаница.

Корр. : Вы имеете в виду англоязычные фильмы...

С.К.: Да. Также есть система DVD-банов, куда ты идешь, берешь диск и смотришь его в небольших комнатах. Вот туда мы тоже часто ходим.

Корр.: Вам нравится корейское кино?

С.К.: Да, нравится. Причем многие европейцы считают, что это вечные «крокодиловы слезы», вечно одни и те же темы, все очень искусственно – я с этим не очень согласна, поскольку считаю, что даже из многочисленных сериалов, которые похожи друг на друга, можно многое почерпнуть из корейской жизни. Что нам кажется смешным, немножко утрированным, для них это реально, это их жизнь.

Корр.: Вы считаете, что сериалы показывают реальную жизнь без всяких прикрас и искажений?

С.К.: Ну, знаете, в России мы в основном смотрим бразильские сериалы, в которых кто-то валяется под пальмой круглые сутки, ему не нужно ходить на работу, зарабатывать деньги – это далеко от нашей реальной жизни. В отличие от этого, в корейских сериалах мы видим жизнь обыкновенной нормальной семьи, в которой кто-то работает, жена сидит дома, ждет мужа, какие-то любовные перипетии есть...

Корр.: Что касается художественного кино – у вас есть любимые фильмы, режиссеры?

С.К.: Я знаю, что в России очень известны фильмы Ким Ки Дука. Но я считаю, что его фильмы не совсем объективно отражают корейскую реальность, все-таки он в своих фильмах показывает какие-то крайности.

Корр.: Но режиссер не обязан объективно отражать какую-то реальность.

С.К.: Просто когда в России смотрят фильмы этого режиссера, может сложиться неверный образ Кореи.

Корр.: А вам лично что нравится?

С.К.: Видимо, всем женщинам нравятся истории любви и, что характерно для корейского кино, для корейской литературы, - это отсутствие хэппи-эндов, в общем-то, в нашей жизни тоже часто такое встречается.

Корр.: Помимо кино, кинотеатров, чем вы еще занимаетесь? Путешествуете?

С.К.: Да, путешествий получается очень много. В Сеуле есть возможность погулять по многочисленным королевским дворцам, большое разнообразие парков. Также есть возможность заниматься спортом, где бы ты ни был: бадминтон по вечерам – это стало обязательным развлечением. Потом я побывала в городах Тэчжон, Ульсан, Пусан, Тэгу, в Сувоне была: город расположен недалеко от Сеула, там я посмотрела замечательную крепость, которая называется Хвасон, это великолепное архитектурное сооружение, некоторые находят сходство с европейской архитектурой. На это стоит посмотреть и днем, и ночью. Это город в городе, так скажем.

Корр.: Спасибо за интервью.

С.К.: Не за что.

Корр.: На этом позвольте завершить наш сегодняшний выпуск рубрики «Встречи в Сеуле». С вами была Юлия Тихонравова. Всего вам самого доброго.